РњС‹ Р—РґРµСЃСЊ / Публикации / Номер # 495 / Праздники Златы Раздолиной


Об издании Контакты Архив

Ralph Lauren Sportcoats

Large Visitor Globe

Persona grata

Праздники Златы Раздолиной

Ирина Маулер, Михаил Юдсон, Тель-Авив

Злата Раздолина – композитор, певица, да целый музыкальный театр под куполом очередной чарующей шляпки. Злата слагает музыку на стихи поэтов века Серебряного и дня сегодняшнего, и песни Раздолиной гармоничны, ибо темы вечны и талант в наличии. Мир и война, любовь и кровь, красота и Катастрофа – к примеру, «Реквиему» Златы Раздолиной рукоплескали многие и многие. Злата собирает залы, завораживая зрителей изысканной поэзией высшей пробы и романсами «для души» – истинной отдушиной нашей суматошной жизни. Раздолиной дано превращать тяжкий творческий труд – будничный и рудничный – в радость для себя и других. Каждый ее концерт – это праздник, который всегда с тобой (благо, есть диски!). Она выступает по всему свету, обитая в Израиле и квартируя в Нью-Йорке, Москве. Санкт-Петербурге. Поговорим в паузе между концертами.

- Давай начнем с начала и попытаемся понять: талант – это генетика или Божий дар? Твоя история успеха – это продолжение семейных традиций или твоя личная история?

- Это моя история, и вот почему. Моя бабушка и мама были очень музыкальны, но профессионально музыкой они не занимались. А моя прабабушка записала даже пластинку с еврейскими песнями в послереволюционное время. Но и прабабушка, и бабушка росли в семье раввинов. Именно из-за этого они не смогли продолжить свое светское образование. Мама же прекрасно рисовала, но закончив филологический, всю свою жизнь продолжала рисовать для себя. Все они обладали творческими способностями, но обстоятельства не дали им себя реализовать.Так вот, моя бабушка предсказала мне, что я стану известным композитором и перед смертью попросила посвятить ее памяти музыкальное произведение. «Реквием» на стихи Анны Ахматовой – мое посвящение ей и всем жертвам репрессий. А насчет Божьего дара – не мне судить.

- Ты очень рано подошла к вершине своей карьеры и узнала настоящий, большой успех после создания и исполнения «Реквиема» на стихи Анны Ахматовой в Колонном зале Дома союзов в Москве. Ты исполняла свои произведения в качестве автора-исполнителя в Ленинградском концертном обьединении «Ленконцерт», твои песни звучали на телевидении и радио бывшего Союза. В молодом возрасте ты была лауреатом всесоюзных конкурсов. Твои произведения исполняли лучшие коллективы бывшего Союза, а музыка звучала в театрах Ленинграда. Что же могло заставить тебя уехать в неизвестность?

- Да, мои произведения исполнялись Эдуардом Хилем, Нани Брегвадзе, Альбертом Асадуллиным и другими известными артистами и лучшими оркестрами на главных концертных площадках, звучали по Всесоюзному радио и телевидению, а также печатались в музыкальных издательствах. Но к вершине успеха меня привел «Реквием» для хора и оркестра на стихи Анны Ахматовой. Я победила с этим произведением на двух всесоюзных конкурсах, и «Реквием» прозвучал в Колонном зале Дома союзов на торжественном концерте, посвященном столетию поэта. Это была сенсация! Ведь на конкурс представили свои произведения многие известнейшие композиторы России и Европы, а победила именно я… Это был ошеломляющий успех, ставший одним из кульминационных моментов моей жизни, изменивший мою судьбу. А затем произошел и крутой поворот в жизни. Когда я вернулась из Москвы в Питер, мне кто-то позвонил по телефону. На другом конце провода был незнакомый голос: «Если ты, жидовская морда, еще раз выступишь в нашем Кремле, с нашей Ахматовой, на нашем телевидении, мы прикончим тебя и твоих детей. Убирайся отсюда в свой Израиль». Я подумала, что это розыгрыш, чья-то грубая и глупая шутка. Но дальнейшие события заставили меня отказаться от этой мысли. Сначала пришло известие о гибели одной известной еврейки-адвоката, жившей в Москве. Ее дом был подожжен и сгорел дотла. Позже я узнала, что перед этим ей звонили из антисемитской организации «Память»... А вскоре после этого был жестоко избит мой старший, девятилетний сын, игравший во дворе дома. Наш сосед принес его на руках, окровавленного. Двое взрослых мужчин, избивших его, сказали напоследок: «Передай от нас привет своей матери!» Я поняла, с кем имею дело, что они не шутят и что моей карьере и жизни в России пришел конец. Я отменила все свои концерты в Ленинграде, перебралась с семьей в гостиницу и попыталась срочно оформить документы на выезд в Израиль. Но в это время уже тысячи российских евреев были в панике и устремились в свою страну. Возможность законно покинуть Россию представлялась лишь через год, а то и два. Но Всевышний помог мне. Я получила приглашение выступить в Финляндии и с готовностью его приняла. Но попросила друзей-журналистов помочь моей семье перебраться из Финляндии в Израиль. Я заранее отправила свой рояль «для репетиций» в Финляндию и начала путешествие с семьей «налегке» — с множеством чемоданов, набитых преимущественно нотами и музыкальными записями. Важные документы спрятала под одеждой, и тщательная проверка неминуемо привела бы к обнаружению документов и моему аресту. Приходилось рисковать! Я была уверена, что нас остановят на границе, но надеялась, что, когда металлодетекторы не обнаружат драгоценных металлов и ювелирных изделий, нас пропустят.

Таможенница оглядела нашу компанию, попросила моих родных выйти из купе, а мне приказала раздеться для досмотра. Мое сердце остановилось. Мелькнула мысль: «Если обнаружат документы – тюрьма!».

И я пошла ва-банк: «Не трогайте меня! На мне нет золота! Где ваш металлодетектор? Он докажет, что я говорю правду! Ведите меня к вашему начальнику!» Конечно, этим «выступлением» я могла накликать на себя еще большую беду, но, к счастью, таможенница изменила свой тон и ограничилась поверхностным похлопыванием по мне.

Мы благополучно пересекли границу и прибыли в Хельсинки. На перроне нас ожидала съемочная группа финского телевидения. Это снова повергло меня в страх, но мои друзья пообещали, что все видеоматериалы будут показаны только после нашего вылета из Финляндии в Израиль и помогут в борьбе с «Памятью».

Друзья принесли мне анкеты для получения политического убежища в Финляндии и обещали работу музыканта на финском радио. Мы наотрез отказались. «Если уж бежать, то на родину предков, прямо в Израиль, больше ничего и слышать не хотим! Скорее в израильское консульство!» — думали мы.

«…Вам придется вернуться назад — в Россию. Там официально оформите все докумены и только тогда отправитесь в Израиль», — вот что сказали мне в израильском консульстве. Я отчаянно пыталась объяс¬нить сотрудникам, что жизнь моих детей в опасности, но они не хотели усугублять отношения с советской властью, особенно в период, когда вот-вот должны были договориться о массовой эмиграции евреев.

Пришлось в очередной раз обратиться к друзьям – журналистке радио Хельсинки Кристине Рочирк и ее мужу, финскому дипломату. Всевышний снова послал нам спасение — теперь через этих праведников.

Они нашли эффективную форму разговора с сотрудниками израильского консульства. По сути, они пригрозили сделать достоянием гласности дело известной еврейской артистки и композитора, чьей жизни грозила опасность в России и которой отказали в убежище в Израиле. Они заявили, что о моей истории расскажут на радио, а по телевидению будет транслироваться документальный фильм обо мне. И через три дня у моей семьи были все нужные документы, а также авиабилеты на Святую землю.

- Как тебя встретил Израиль? Какие были первые впечатления от встречи – радость и надежда или страх и растерянность? Как начиналась твоя новая жизнь в новой стране?

- Приехала я в не очень "боевом" составе - со мной были трое детей и родители пенсионеры. Поэтому было очень страшно. Но мне повезло, так как уже через месяц состоялся мой первый концерт в Израиле. Оказалось, что я здесь не одна, вокруг меня были люди, которые знали мою музыку по Москве и Ленинграду. Вот для них я и начала выступать. Это были романсы и песни на русском языке, потом появились переводы и песни на иврите на стихи известных израильских поэтов - Леи Гольдберг, Рахели, Натана Ионатана и др. Известный израильский певец Дуду Фишер посвятил мне программу на израильском телевидении, где вместе со мной и Тель- Авивским оркестром исполнил «Реквием» в переводе на иврит Эзры Зусмана и другие мои произведения. Это стало важной вехой в моей жизни, меня приняли в Союз композиторов Израиля, я стала выступать также перед израильской публикой. Параллельно продолжала писать и на стихи поэтов Серебряного века. Самые мои щемящие романсы на стихи Блока, Есенина, Цветаевой, Мандельштама, Бродского, Северянина, Бальмонта были написаны именно в Израиле. Здесь же я продолжила писать музыку к театральным постановкам и фильмам. Телевизионный сериал «Дело Казнера» был удостоен израильского «Оскара», а спектакль иерусалимского театра «Хан» «Моя дорогая Эстер» получил премию Шолом- Алейхема.

- Не удивительно, что твои блистательные романсы на стихи русских поэтов Серебряного века сразу получили высокую оценку и профессионалов, и зрителей. Ведь в них гармонично переплетаются музыкальный талант и поэтическая гениальность. Но ты на этом не остановилась и создаешь романсы на стихи современных поэтов и не только на русском языке. По какому принципу ты отбираешь стихи? Кто они, наши современники, которым посчастливилось попасть к тебе в «корзину»?

- Для меня главное – мое субъективное ощущение поэзии. Мне не важно кто автор, какова его известность. Стихи либо вызывают отклик в моей душе, либо не вызывают Абсолютно своей, созвучной мне поэзией, я всегда считала стихи Анны Ахматовой. Поэтому на ее стихи у меня, кроме «Реквиема», написано около ста романсов. И я думаю, что это еще не все. Примерно такой же отклик у меня вызывает творчество поэтов Серебряного века. Современные поэты тоже бывают мне близки. Иногда это может быть одна песня на стихи автора, а иногда - целый цикл песен на его стихи. Невозможно перечислить всех современных поэтов, на стихи которых написаны мною песни, он получится слишком длинным. Могу только добавить, что все песни моего альбома «В Израиле жить» написаны на стихи израильских поэтов.

- Не секрет, что сегодняшнее время не совсем располагает к вдумчивому прочтению поэтических текстов, но может быть музыкальное его прочтение облегчает путь к сердцам слушателей? Кто он, твой слушатель? Ведь ты много гастролируешь и видишь зрителя Израиля и Америки, России и Германии... Похожи они или отличаются друг от друга?

- Действительно, очень часто подходят люди после концерта и признаются, что раньше либо не понимали, либо не любили, либо не читали стихи Игоря Северянина. Но после моего музыкального прочтения ощутили, что стихи гениальны. А некоторые просто благодарят, что я подарила им понимание тех стихов, которые они раньше читали, но не чувствовали их глубину. Иногда говорят, что стихи – это графика, черно-белое, «плоское» изображение, а благодаря музыке у них появляется третье измерение. Но это, несомненно, относится к удачам. По-настоящему соответствующую стихам музыку можно сравнить с правильным решением математической задачи. А мелодия, по-настоящему раскрывающая состояние, заложенное в стихотворении, по-моему, может быть только одной. Главное – ее услышать и вытащить на поверхность.

- За время жизни в Израиле ты создала не только циклы романсов, не только музыку к фильмам, но и «Реквием о Катастрофе» по поэме Ицхака Каценельсона «Песнь об убиенном еврейском народе». Реквием был записан одним из старейших в Европе Моравским филармоническим оркестром и его транслировали 22 радиостанции мира.Ты исполняла его в Нью-Йорке с Бруклинским филармоническим оркестром и с артистом Голливуда Фрицем Вебером. Как его приняли слушатели? И вообще, как, по-твоему, способно ли талантливое произведение изменить в человеке отношение к стране и народу?

- Я счастлива, что смогла написать это произведение на стихи великого еврейского поэта Ицхака Каценельсона, бывшего очевидцем Холокоста. Я неоднократно исполняла его за рубежом с неизменным успехом. Американские газеты называли это исполнение сенсацией. Оно неоднократно исполнялось и в России, в театре Марка Розовского «У Никитских ворот, где стихи читал сам Марк Григорьевич; в концертах, организованных Израильским посольством в Москве, в Музее толерантности, в исполнении оркестра Muzika Viva, на котором присутствовал Владимир Путин. Кстати, этот диск занимает первое месте по продажам среди самых известных музыкальных альбомов о Катастрофе. А израильский музей Катастрофы разослал тысячу дисков как часть учебного пособия по изучению истории Холокоста. И я поняла , что сегодня, когда антисемитизм в мире поднимает голову, как никогда важна моя миссия: моя главная задача – быть посланником своего народа, музыкой и стихами рассказывать миру об Израиле, напоминать о Катастрофе... Ведь на концерты в Америке и России приходят люди разных национальностей, и они встают после концерта, и на глазах у них слезы. Значит, они не остаются равнодушными к трагедии еврейского народа, к судьбе Израиля. И это для меня главное.

- Что бы ты хотела пожелать себе и нам, любителям и ценителям твоего творчества?

- Себе я бы хотела пожелать сил и возможностей в реализации задуманных мной проектов, а моим слушателям – оставаться такими же возвышенными романтиками, какими я вас вижу на моих концертах. Пусть ваши сердца всегда будут открыты свету и красоте мира. Вы меня поддерживаете своим неравнодушием на моем непростом пути. Пишите мне на фейсбук – я всегда рада вашим вопросам.

Количество обращений к статье - 3394

Вернуться на главную Распечатать

Комментарии (0)