Он приехал в Израиль в 1974 году, а фактически был выслан из СССР за попытку переслать на Запад честную книгу о якобы еврейском Биробиджане, куда ленинградский филолог, экскурсовод, журналист и сценарист поехал специально, чтобы самому все увидеть и описать. Он жил в Биробиджане и работал в местной газете два года (1970-71), затем вернулся в Ленинград и написал свою первую книгу "Похороны Мойше Дорфера", в котором судьба героев открывает правду о еврейском существовании в Еврейской автономной республике. Роман был конфискован КГБ. Его пришлось писать заново по памяти. В 1977 году "Похороны Мойше Дорфера" были опубликованы в иерусалимском журнале "Сион".

С 1978 по 2000 год Я. Цигельман работал на радиостанции "Коль Исраэль" редактором и ведущим программ под псевдонимом Яков Ашкенази. Под тем же псевдонимом печатался в журнале "22", членом редколлегии которого был, и в различных русскоязычных изданиях. В 1980 году в 14-м номере журнала "22" был напечатан роман о жизни репатриантов в Израиле семидесятых годов. Роман назывался "Убийство на бульваре Бен-Маймон", затем этот роман вышел книгой в издательстве "Москва-Иерусалим" (1981 г.). А в 1986 году вышел в том же журнале журнальный вариант романа-палимпсеста "Приключения Желтого петуха".

***

Откуда, собственно, петух?

- Бабушка! - воззвал Мишка. - А нет ли у тебя ткани? Ткани темной или светлой? Ткани красной и зеленой? Ткани желтой? Голубой?

- Желтая фланель найдется, Мишенька. А к чему тебе такая пестрота?

- Хочу я сделать петуха, бабушка. Петуха я сделаю, дяде подарю. Дяде Александру Федоровичу. Возьмет его с собой дядя Александр Федорович туда, где синее море и пальмы, и солнце, и горы. Возьмет он его с собой и будет смотреть на него и разговаривать с ним. И станет петух помощником ему и другом... Как же у нас, бабушка, обстоит дело с тканью?

- Я уж тебе объяснила, внучек дорогой: есть у меня большой кусок желтой фланели, из него сделаешь главные части своего петуха. На остальное же тебе не ткань нужна, а лоскутки ткани. Они же у меня всякие найдутся.

***

- Вернешься ли ты ко мне, мой миленький дусик?

Канарейка пропела "ти-ти-ти!" и упорхнула. Желтый Петух (а это, конечно же, был он!) улыбнулся ей вслед, подпер крышку другой резной подпоркой красного дерева, поправил лаосский герб, чтоб держался ровно посредине, сбросил с себя верблюжье одеяло кирпичного цвета с белыми розами и огляделся. Его взору открылось чистое светлое небо, озаренное мягким блеском солнца, и темно-синее, еще неспокойное море, катившее свои волны без пены и рокота под напором свежего ветра. Желтый Петух глубоко вздохнул и запел. Он пел:
- Матросы мне пели про остров, где растет голубой тюльпан. Он большим отличается ростом, он огромный и злой великан. А я пил горькое пиво, улыбаясь, тирьям-пам, пам-пам! Так редко поют красиво в нашей земной пам-пам!

***

Из переписки друзей

Желтый Петух - Корделии.

"Да, я здесь, на моем Острове, где мечтал быть и где быть не надеялся. Сюда тянуло меня всю мою предыдущую жизнь. Я хожу по дорогам, тропам и тропинкам моего Острова, смотрю на горы и пышную разнообразную растительность с преобладанием вечнозеленых пород вокруг. Я вижу воздух Острова, чувствую островное дыхание; смотрю на птенцов моего вида, с которым, надеюсь, воссоединился навсегда. Это прекрасно: переметнуться через воды, другие страны пересечь - и увидать свою природу, и услыхать родную речь!"

***

В этом романе Желтый Петух, его возлюбленная подруга, гончая Корделия, её сожитель таракан Мефодий и безнадежно влюбленный в Корделию сенбернар Аркаша, явно напоминающие некоторых иерусалимских обитателей из алии 70-х, беседуют, философствуют и переживают различные приключения наряду с человеческими типажами и рассуждениями в духе "ООО" - всех трех романов Гончарова. В книжном варианте "Желтый петух" вышел в издательстве Галесника, в 2000 году.

А в 1996 году вышел в свет в издательстве "Иврус" роман "Шебсл-музыкант", по мнению Шимона Маркиша, известного исследователя еврейско-русской литературы, первый после смерти Бабеля настоящий еврейский роман на русском языке.

***

"1. И был реб Шебсл, камницкий клезмер, так знаменит, что слава его, посетив все местечки края, дошла и до покорителя Польши, Паскевича-наместника. И Паскевич-наместник послал за Шебслом своего мешуреса.

2. Мешурес Паскевича еще только начал скакать, пыль столбом, а к Шебслу эта новость уже пришла в туфлях Шимке-водовоза, который получил ее из туфлей Дудке-коробейника, куда она поступила от Хацкеля-жестянщика, получившего сведения от Авремеле-лекаря. Авремеле-лекарь сам слышал про это от Хаимке-мамзера, который болтался во дворе, когда мешурес Паскевича садился в карету.

3. Шебсл услышал новость утром, когда вернулся с шахрес. И полез на чердак.

- Шебсла вызывает к себе сам Паскевич-наместник!

Сказал р. Мойше Трейстер:

- Чайная чашка тряслась и подпрыгивала в ее руках, - так Рохл беспокоилась за Шебсла, которого вызывает Паскевич-наместник.

Сказала Рохл:

- А Шебсл болеет! Он болеет на своем чердаке!

Сказал р. Гдалье:

- Где ироничность? Где пародийность? И где непочтительность к своему приему? Тяжеловесная однозначная серьезность убивает ощущение легкой игры.

Сказал р. Иче-Мойше:

- Спрашивается: разве Рохл не привыкла, что Шебсл болеет каждый месяц? Она привыкла! И соседки знали, что Шебсл болеет каждый месяц. Значит, Рохл сказала как-то иначе.

Сказала Рохл:

- Шебсл опять болеет на своем чердаке! А этот бездельник Тодрос втягивает Шебсла в непонятно какое дело!

Сказал р. Хезкель:

- Куски пирога подпрыгнули и проплясали в воздухе танец, - так Рохл была возмущена тем, что Тодрос заманивает Шебсла в какую-то интригу!"

***

Таким образом Шебсл-музыкант, а по совместительству еще и мифологическая луна, прибывающая и убывающая, оказывается втянутым в пространство российской и российско-еврейской истории и литературы.

***

Сказал р. Довидл:

- "Шебсл увидел", - что он увидел? Он увидел, что все деревья усеяны бесчисленными душами и что многими десятками тысяч душ покрыты поля. И Шебсл спросил их, что они здесь делают. И души ответили, что они изгнаны из небесного пространства за то, что не покаялись в грехах, и блуждают по земле и по воздуху, и вот услышали глас, возвещающий всем мирам, что Шебсл может очистить отверженные души. И они собрались здесь и умоляют его сжалиться над ними, очистить от грехов, дабы они обрели успокоение и избавились от великих страданий. И Шебсл пообещал сделать для них все возможное.

Сказал р. Гдалье:

- Я слышал, что нечто подобное случилось с Ари а-Кодойш в святом городе Цфате.

Сказал р. Довидл:

- Это известно, и все знают, что такое случилось с Ари а-Кодойш в Цфате. А теперь вы знаете, что это случилось также с Шебслом-музыкантом возле местечка Пьевка.

***

Михаил Вайскопф так писал об этом романе в журнале "Солнечное сплетение", 1999г. (№4-5):

"Автор открыл новый жанр. Точнее, перенес его прямо из иудаистической традиции. Я имею в виду так называемый мидраш, который представляет собой развернутое и дополненное подробностями переложение библейских историй(...) Текст Цигельмана потешается не только над своими героями, но и над самими комментаторами, в число которых втягиваются и читатели, и над самим собой (...) не текст, а пуримский карнавал, где из-под талесов сквозят гренадерские мундиры, а пять набожных евреев спорят о том, как приседала какая-то Дашенька".