Самолетом американской авиакомпании группа из 50 евреев летит на Рош ха-Шана в Святую Землю. Стюард думает: «50 евреев - это класс! Если каждый из них даст хотя бы по доллару – уже полтинник в кармане. А если по 5-10 долларов?".

Бесконтрольная власть может довести народ и любые рейтинги до любого угодного ей состояния. Но даже в этих условиях абсолютной уверенности в своей победе кремлевская власть накануне выборов развязала беспримерную истерическую кампанию ненависти, тон которой, увы, задал Путин.

Наши «сорок лет» пост-египетского (читайте - пост-галутного) рабства не окончились. Мы ещё бродим по пустыне, увы, ведомые не Моисеем, который хотел, чтоб родилось новое гордое поколение, а совсем другими людьми...

Сегодня цивилизация стоит перед выбором - быть или не быть... И это - не пустые слова с целью сказать что-то остро и красиво. Это печальная каждодневная реальность, которую большинство представителей "цивилизации" упорно стараются не замечать.

У изолгавшихся властей не осталось более практически никого, кто готов поддерживать их искренне, «за идею» (вроде гомосексуалиста Авива Гефена). А в ближайшее десять-двадцать лет и эти реликты уйдут… Останутся только угрюмые функционеры, которые пишут и говорят, что велено.

Юрий Штерн в своей недолгой жизни успел многое. Но взгромоздив на себя, как оказалось, непосильную ношу общественной и политической деятельности, будучи при этом безотказным для многих и многих обращавшихся к нему людей, не сберег самого себя.

Он жизнь провел в предощущеньи чуда. Он и умер чудесным образом, поднимаясь в лифте в свою мастерскую, устремляясь вверх. И чудо произошло: он одарил, украсил мир своим творчеством, зашифровав в нем божественный свет Торы и современности.

Из всех искусств важнейшее - обман. Но всему свое... вранье. И Ближнему Востоку. И Дальнему. «Может быть, это сукин сын, но это НАШ сукин сын», - сказал однажды Франклин Рузвельт. Интересно, кого он имел ввиду?

Тейтель гордился своим еврейством, и когда министр юстиции Манассеин предложил ему значительное повышение по службе с условием креститься, Тейтель, не колеблясь, резко ответил: «У человека должно быть что-нибудь непродажное. Я не торгую своим Богом».

По убеждению официального Иерусалима, судьба этого человека почти с самого начала зависела от иранского руководства. Но, как следует из публикуемого материала, наравне с Тегераном, немалую ответственность за судьбу Арада несет и Москва.